В сентябре 1965 года в Читу съехались молодые авторы Сибири и Дальнего Востока. Это событие событие навсегда изменило творческую судьбу Александра Вампилова и открыло миру целую россыпь талантливых молодых авторов.

Для Александра Вампилова участие в семинаре стало возможностью заявить о себе на всесоюзном уровне и окончательно утвердиться в выбранном пути. По результатам семинара 28-летний Вампилов был рекомендован в Союз писателей СССР. К тому времени у будущего большого драматурга была напечатана только одна книга – сборник юмористических рассказов «Стечение обстоятельств», вышедший в 1961 году.

6 сентября 1965 года Всесоюзный писательский семинар начал свою работу.

Идея провести такой смотр молодых родилась в головах двух человек: 
«Незадолго до этого события ответственным секретарём Читинской писательской организации избрали Георгия Граубина, – писал спустя 20 лет в «Восточно-Сибирской правде» его иркутский коллега Марк Сергеев. – Граубину с первых шагов хотелось изменить литературную ситуацию в своей области, наполнить её интересными делами.

Я был представителем правления СП РСФСР на их отчётно-выборном собрании. Вечером мы долго разговаривали и решили, что на очередную конференцию «Молодость, творчество, современность», так хорошо утвердившуюся в Иркутске, приедут забайкальские писатели: члены союза – как руководители, молодые – как участники.
Но мы ещё не знали в тот вечер, что идея эта – лишь маленький камешек, которому предстояло вызвать лавину… Консультант наших обеих организаций Валентин Глущенко, секретарь правления союза, только что переехавший в столицу из города на Ангаре Франц Таурин, а затем уже и сам председатель Леонид Соболев, человек государственной хватки, предложили нам собрать семинар Восточной Сибири – «Что мелочиться!» Местом его проведения избрали Читу».

По разным данным с Дальнего Востока и Сибири были отобраны 70 – 80 авторов. Они привезли в Читу ни много ни мало 600 печатных листов опубликованных и неопубликованных произведений. Это более 14 тысяч машинописных страниц всех литературных жанров.

Участников приветствовал Союза писателей РСФСР Леонид Соболев: «Пожалуй, только здесь я понял значение и масштаб встречи, которую мы с вами начинаем сегодня в гостеприимной столице Забайкалья Чите. Она как радушная хозяйка встретила нас лазоревым сибирским небом и улыбками горожан…».

«Семинаристов» разделили на 12 секций:

Пять – прозы.

Пять – поэзии.

Одна – драматургия.

Одна – книги для детей.

В группе молодых драматургов, куда был включен Александр Вампилов, обсуждением руководил Николай Кладо. Он был негромким драматургом, но человеком, понимающим толк в произведениях для сцены и, что может быть не менее важно для наставника, теплым и мягким в общении с молодыми авторами.

Их знакомство с Вампиловым началось зимой 1962 года в Доме творчества имени Серафимовича в Малеевке и впоследствии переросло в плодотворное сотрудничество.

Для 25-летнего Вампилова это был первый семинар. На нем он представил две пьесы – «Сто рублей новыми деньгами» и «Воронью рощу». Это были первоначальные варианты «Двадцати минут с ангелом» и «Истории с метранпажем». Кладо же тогда был на своем тридцать седьмом семинаре. Уже тогда при первой встрече он обратил внимание на талант сибиряка и в последующие три года активно поддерживал его творчество.

Благодаря поддержке со стороны Николая Кладо Александр Вампилов получил приглашение на Всесоюзный писательский семинар и приехал на него с двумя пьесами «Прощание в июне» и «Нравоучение с гитарой» («Старший сын»).

Вот как Кладо вспоминал Читинский семинар: «В Чите драматургическим семинаром руководил я один. В помощь мне привлекли местных писателей. Я с ними уже встречался, но как с семинаристами – нет. Я не ожидал от них большой помощи, а главное, понимания процессов, происходящих в нашей жизни и в театре, литературе. Но всё же отношение к пьесам А. Вампилова ошеломило. На Вампилова было навешано столько тормозов, столько «табу», столько обязательных правил, что за ними легко было и не разглядеть его личности».

О критических нападках на Александра Вампилова говорил и его друг Глеб Пакулов: «В один из дней он забыл блокнот, взял у меня, а потом вернул с записями. Вчитываюсь в бегущие буквы… Боже мой, чего ему только не пришлось выслушать! Говорят «профессионалы»: Поверхностная пьеса. Где родословная героя? Бусыгин смешон и жалок». Кто-то бросает драматургу обвинение, что его герои не проявляют характера. Вампилов недоуменно записывает: «Разве отношение к людям и их поступки — не характер?».

Все эти стенания вовремя обрывал Кладо: «На заключительном заседании мне пришлось резко выступить, заявить о Вампилове как о явлении в драматургии, сказать, что, на мой взгляд, его пьесы, его направление весьма необходимы нашему обществу, нашему театру, что у него редкий дар, умение вскрыть характер и суть явлений и типов в яркой самобытной художественной форме и этим самым помочь людям жить. Это специфически драматургический талант и жанр. Было решение направить Вампилова на Высшие литературные курсы. Расцениваю происшедшее как один из примеров необходимой борьбы с косностью, перестраховкой за высокоидейное и художественное искусство».

Авторы, привыкшие считать за образец комедии и драмы популярных тогда драматургов, у которых поведение и поступки «положительных» и «отрицательных» героев были четко и заранее выверены, а «идеи» лежали на поверхности, не могли принять пьесы Вампилова.

И это неудивительно. Оригинальное дарование Александра Вампилова, облеченное чаще в форму комедии или драмы, привело на сцену героев и конфликты, не подмеченные раннее другими драматургами. А решения конфликтов всегда были неожиданными и нередко парадоксальными.

По итогам обсуждения на Читинском семинаре его руководители могли принять решение о приеме самых талантливых молодых авторов в Союз писателей СССР. Кроме рекомендаций наставников было условие: претендент должен иметь хотя бы одну изданную книгу. Иркутских участников совещания молодых писателей в профессиональный союз принимали «ускоренно» — у всех были изданы книги.

И вдруг осечка с Вампиловым, который «номинировался» как драматург.

Марк Сергеев рассказывал: «И вот выступает Николай Николаевич Кладо. И тут возникает заминка… Он говорит о талантливом иркутском драматурге Александре Вампилове, но высказывает сожаление, что его нельзя принять в союз – нет книг, нет поставленных в театре пьес.

— Какая жалость, – говорит Леонид Соболев. — Конечно, можно пойти на нарушение устава, ведь ясно, что имеем дело с неординарным талантом. Но представляете, сколько обрушится на нас сразу же приёмных дел, причём особенно расстараются графоманы. И нам придётся отвечать, ибо мы сами сегодня можем создать прецедент. Жаль, что нет хоть какой-нибудь книжки.

— Как нет? – сказал я. – Книжка есть, называется «Стечение обстоятельств», правда, небольшая – всего в печатный лист.

— Ну и что же, что небольшая! – поддержал меня Борис Костюковский, сидевший рядом. – Но книжка-то талантливая!

— Ах, книжка есть? — радостно потёр руки Соболев. — Тогда о чём речь?
Вы рекомендуете Вампилова? – обратился он к Николаю Николаевичу Кладо.

— Конечно! – сказал Николай Николаевич со вздохом облегчения».

Закрытие читинского семинара проходило в праздничной обстановке. Прощальный литературный вечер транслировался по областному радио.
На нём руководители секций и другие участники делились впечатлениями, читали свои стихи.

Леониду Соболеву в благодарность и на память о пребывании в Забайкалье подарили медвежью шкуру. В своей заключительной речи он сказал:
«Мы хорошо поработали, подняли новый пласт сибирской литературы, и пусть теперь на этой благодатной почве расцветут новые таланты, порадуют читателя глубиной и актуальностью своих произведений».

Александр Вампилов по итогам осенних дней 1965 года был принят в Союз писателей. Удивительно, но из тринадцати рекомендованных претендентов семеро были иркутянами. Они и трое других начинающих иркутских писателей, присутствовавших на семинаре, составляли костяк так называемой «Иркутской стенки»: Геннадий Машкин, Леонид Красовский, Юрий Самсонов, Дмитрий Сергеев, Вячеслав Шугаев, Глеб Пакулов, Сергей Иоффе, Борис Лапин.

Так возникла «Иркутская стенка» молодых писателей – уникальное явление в отечественной литературе второй половины ХХ века. Такое название получили иркутяне из-за своей массовости на семинаре. Они были на каждой секции и их знали все. Как раз за массовость и сплоченность иркутяне и получили такое название, потому что стояли как «стенка».

После Читинского совещания Вампилов почувствовал прилив творческих сил. Без передышки он начал третью «полнометражную» пьесу — в будущем она будет названа «Утиная охота». Как поведется с этого времени, все свои писательские опасения и надежды он поверяет в письмах Е. Якушкиной:

«Я начал третью трагикомедию. Мне кажется, что она будет не только моей лучшей, мне кажется, она будет хорошей пьесой. Работаю, потому что только работа в какой-то мере оправдывает мои домогательства. Мечтаю о времени, когда в письме к Вам у меня не будет ни одной просьбы, а пока желаю Вам здоровья и бодрости, которой, кстати, у Вас столько, сколько у всех Ваших авторов, вместе взятых».