Одна из самых ярких сцен «Утиной охоты» – дарение Зилову траурного венка:

"Незабвенному безвременно сгоревшему на работе Зилову Виктору Александровичу от безутешных друзей"... (Молчит. Потом смеется, но недолго и без особого веселья.) Ты понял, в чем дело?.. Зилов Виктор Александрович - это я и есть... И видишь, жив-здоров... Как тебе это нравится?".

Где Александр Вампилов подглядел этот сюжет? Или он его выдумал? Существует несколько мнений, о которых расскажем в статье.

«Утиная охота» в «Ангаре»

«Вы сейчас прочтёте увлекательную, но не простую пьесу одарённого драматурга Александра Вампилова …» – с таких слов началось предисловие поэта и редактора Марка Сергеева к вышедшей в 1970 году пьесе Александра Вампилова «Утиная охота» в альманахе «Ангара».

Произведение удалось напечатать в шестом выпуске журнала, однако ответственность и все последствия ложились на Марка Сергеева и драматурга.

«Утиная охота» была смелой, неоднозначной пьесой, бросившей вызов прежнему укладу жизни и темам, рекомендуемым к печати высокопоставленными чиновниками и цензорами. Образ Зилова, его «среда обитания», поведение и поступки не имели ничего общего с идеалами советского гражданина, а потому при жизни драматург не застал в театрах поставленного по произведению спектакля.

После гибели Александра Вампилова пьеса прорвалась на большие сцены, имела оглушительный успех и по сей день продолжает будоражить умы зрителей своей сложностью и точностью попадания в болевые точки.

Венок для друга

Одним из ключевых моментов пьесы является сцена подаренного ритуального венка Зилову от друзей. Как драматургу могла прийти в голову эта «шутка»? Встречались ли такие случаи в жизни?
Расскажем две истории, которые могли послужить толчком к написанию эпизода.

Первую историю описал в своей книге «Стенкой и в одиночку» писатель и друг драматурга Геннадий Машкин:

«Как-то Вампилов услышал от геологов Стенки рассказ о шутливой проделке в одной из партий Бодайбинской экспедиции, камеральничающей в Иркутске. Геологи-полевики вообще отличались веселым нравом, многие знали наизусть «Двенадцать стульев» и «Золотого теленка», и шутки друг над другом были в большом ходу.
А тут двое из камеральщиков купили в ответ на очередной розыгрыш товарища похоронный венок и написали на ленте: «Дорогому Юрию Александровичу, сгоревшему на работе». Венок был отправлен в камералку живехонькому Юрию Александровичу Легейде.
Но ожидаемого дружного смеха не последовало. Все в камералке съежились, будто в теплое помещение ворвался ледяной ветер. А сам Юрий Александрович сказал в зловещей тишине:
- Ну, дошутились друзья-товарищи... Так недолго дойти и до полной прострации, парни...
Александра Вампилова, вообще близко воспринимавшего дела геологов через старшего брата минералога Михаила, необычайно задела история с венком. Несколько дней он испрашивал подробности, ходил в камералку на улицу Чайковского, искал встречи с участниками проделки.
Начинающий драматург увидел в переигранности драматургический момент. Вампилов со свойственной ему напористостью, последовательностью и общительностью стал разрабатывать жилу по этому диковатому и вроде бы нетипичному случаю, раскрывая его во фланги и на глубину.
В результате написалась «Утиная охота», в которой проявилось самобытное сочетание правды и остроты современного жизненного расклада».

Такую же историю рассказал нам журналист Юрий Петрович Легейдо, чей дедушка являлся геологом и «виновником» истории с венком.

Вторую историю рассказал Аркадий Калихман, гость вечера памяти фотохудожника Александра Князева, который прошёл в Центре А. Вампилова 14 августа 2025 года:

«...однажды общался с Вампиловым.
Это было в феврале 1967 года, когда я входил в команду КВН нашего ИГУ. Руководители решили подключить журналистские силы бывших выпускников из "Молодёжки" и "Восточки", поэтому приходили Вампилов и Распутин.
Но проку от них было мало, говорили, что им не до шуток того еще "оттепельного" времени.
Гораздо позже, уже в РФ, приходилось объяснять, откуда Вампилов раскопал Зилова и принесенный в квартиру гроб из "Утиной охоты".
Это, ходившая еще в его студенческие годы, известная история 1964-1965 годов, когда у нас на физфаке ассистенту Мише Глаголеву, который вел практику по квантовой механике, озлобившиеся студенты, один из которых подрабатывал сторожем в мебельном цехе, стащили недоделанный гроб и отнесли его в дом Миши.
Эти истории знал Александр Князев и Виталий Венгер, рассказывал им, и Венгер даже грозился включить в свою книгу эссе, но, кажется, забыл…».

О том, какая из историй является реальным прототипом эпизода с венком, сказать трудно, ведь оба рассказа являются реальными и наверняка были известны Александру Валентиновичу.

Существуют также версии появления фамилии Зилова. Но это уже другая история, которой поделимся в следующий раз.